Грустная история о том как один сотовый оператор кинул инвалидов.

Перепост отсюда. Без комментариев.

Ехали мы из Москвы с партнёром на стрелку по бизнесу в элитный посёлок по престижному шоссе на очень дорогом автомобиле английского производства… Ну на пафосе, то есть. Заехали на минуту к знакомому в Новоивановское, правда опоздали, он нас не дождался. Но его помощник из какого–то угла вывел две молчаливые понурые фигуры. Вообще наш знакомый часто оставляет у себя на дворе каких–то расчудесных странников, то заблудившихся в паломничестве, то запутавшихся во времени. Кого–то на месяц, а кого и на годы. На вид эти двое были такие же. Ну прямо ходоки–белорусы. Но история у них была такая:

В прошлом году их Ташкентское инвалидное общество наконец нашло заказ для своих русскоязычных инвалидов колясочников. Долго переписывались русские по национальности узбеки с крупной российской сетью сотовой связи. Вышли на заказ 11000 трёхцветных хлопковых шнурков для мобильных телефонов. Инвалиды колясочники Ташкента несколько месяцев плели заказ. Получилось на славу. Шнурки принимали в России по 100, а на продажу собирались выставить по 350, ну вроде мелочь, а всё ж благотворительность. Сразу после нового года представитель общества инвалидов приехал из Ташкента с охапкой пакетов шнурков. А ему говорят, а давайте мы у вас по 30 рублей примем? Ну ему деваться было некуда, 500 рублей на гостиницу на две ночи только у парней было. Стали они ждать, чтобы сдать по 30 хотя бы. А там и вовсе по телефону сказали, что не надо уже шнурков сети магазинов мобильной связи. Парни и не знали что делать. Пошли в Совет Федерации. Там с сенаторами поговорили, те их в Думу отправили. С депутатами двух фракций поговорили, те их юристами снабдили пятнадцатью по числу и восемью депутатскими запросами. А в стране демократия, как известно, и ритейлеру–заказчику вся эта лирика достоевщины помноженной на позднего Некрасова, фиолетова. Никакой политики. Чисто бизнес в правовом государстве. Переписка с инвалидами велась по почте электронной, а её пиксели документом юридическим не являются. Да и дума у нас, знаете какая? Если что, так напишем в интернете, что рейдерский захват бизнеса, мильон рублей пытаются отжать у компании с оборотом в миллиарды. Тут–то и набрёл на двоих плохо одетых парней в закоулках российской законодательной власти, наш с партнёром знакомый. Посадил на свой белый лимузин и отвёз в свои владения. До разбирательств. Но вот разбирательства совсем зашли в тупик, а тут мы мимо проезжали.

Вот и вся история. Потом Саша попросил подождать и откуда–то из угла вытащил тёмный перевязанный скотчем пакет, суетно его разорвал. Внутри были трёхцветные хлопковые шнурки для телефонов. Саша торопливо дарил нам по шнурку.

И сначала мы поржали над двумя простыми русскими парнями из наивного Ташкента, которые не могут вернуться к своим инвалидам без денег, а потом как–то переглянулись и он пошёл в машину за своим Марком, а я стал учить гражданина Узбекистана Сашу говорить складно на камеру. Дубля с пятого мы, более менее внятно, записали его обращение.

Потом достали деньги и заплатили за шнурки, которые взяли раньше. До нас, кстати, он продал в Москве только два шнурка. 


В общем не знаю я, чем ему ещё помочь, кроме того, что дать на всеобщее обозрение его московский номер +7 925 148 35 19 Александр Чересов. Узбекское государственное общество социальной взаимопомощи инвалидам. У него осталось 10996 трёхцветных шнурков.

Это очень хорошие русские парни из Ташкента, просто там мало настоящих сетей по продаже мобильных телефонов. Там как–то не привыкли к таким видам наеб...лова. Это чистота человеческая, а не глупость. Саша ещё полностью уверен, что у них есть своя страничка в интернете, на которой продаются по акции их трёхцветные изделия. Мы сходили, это оказался какой–то развлекательный говнопортал, где кто–то, когда–то разместил о них пост. Будешь звонить Саше, знай, что насчёт "своего сайта" он заблуждается. 

Вот встретишь случайно человека, который всё ещё верит людям, потом видишь, что он всё ещё верит, что другие люди ему помогут, а там и сам начинаешь верить во что–то.